§ 12. ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ НАЧАЛА. ЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ДЕНЕГ

В первой главе «Капитала» непосредственно-всеобщая форма проявления сущности была зафиксирована, во-первых, как проявление сущности, и, во-вторых, как законченная форма проявления в связи с другими, менее развитыми формами проявления той же сущности. Формы процесса в целом еще не рассматривались. Во второй главе «Капитала» предметом исследования становится процесс в единстве его различных компонентов и отношений. Тогда непосредственно-всеобщая форма проявления сущности выступает в качестве законченной формы разрешения противоречий процесса в целом по отношению к другим формам разрешения противоречий процесса. В третьей главе Маркс воспроизводит «механизм», действие, функции законченной формы разрешения противоречий процесса.

Первая функция непосредственно-всеобщей формы проявления сущности в разрешении, противоречий процесса заключается в том, что она служит непосредственно-всеобщей вещью в процессе, материалом для выражения сущности. «Первая функция золота состоит в том, чтобы доставить товарному миру материал для выражения стоимости, т. е. для того чтобы выразить стоимости товаров как одноименные величины, качественно одинаковые и количественно сравнимые. Оно функционирует, таким образом, как всеобщая мера стоимостей...»⁹⁹.

Непосредственно-всеобщая форма проявления сущности фиксируется уже не в спокойном существовании и не сама по себе, а в качестве функционирующей, действующей в процессе. Быть непосредственно-всеобщей формой проявления сущности в процессе оказывается первым действием непосредственно-всеобщей вещи.

Выражение сущности простой вещи в непосредственно-всеобщей вещи есть непосредственно-всеобщая форма простой вещи. «Выражение стоимости товара в золоте: х товара А=у денежного товара, есть денежная форма товара, или его цена»¹⁰⁰. Непосредственно-всеобщая форма простой вещи (выражение стоимости в золоте), подобно всякой другой форме сущности вещей, до отношения вещей существует лишь потенциально. В данном случае имеется в виду, что процесс, в котором вещи вступают в отношения, уже совершался и получил свою законченную форму. Следовательно, потенция с необходимостью превратится в действительность, поскольку процесс будет совершаться и в дальнейшем. Цена, или денежная форма товара, до обмена имеется только в возможности. Так как обмен товаров стал необходимостью, то для общества в целом цена товаров с необходимостью реализуется в золоте. Всякий данный процесс обмена товаров на деньги предполагается здесь постольку, поскольку он совершается тогда, когда обмен товаров на деньги стал «абсолютной» необходимостью, т. е. когда денежные отношения стали господствующими, всеобщими общественными отношениями, и, следовательно, возможность денежной формы товара уже превращалась с «абсолютной» необходимостью в действительность до данного процесса обмена товаров в других процессах обмена. Поэтому возможность обмена товаров на деньги уже заключает в себе «абсолютную» необходимость их действительного обмена. Таким образом, не-посредственно-всеобщая форма простой вещи до действительного отношения вещей существует в возможности. Но если это отношение ранее совершалось и стало «абсолютной» необходимостью, то названная возможность в себе содержат свою действительность, являясь д е й с т в и т е л ь н о й в о з м о ж н о с т ь ю. Возможность в себе заключает свое собственное отрицание, она оказывается и самой собой и своим отрицанием. При этом непосредственно-всеобщая вещь еще не имеется действительно в своей непосредственной вещности (в золоте). Придать товарам форму цены, т. е. представляемого золота, еще не значит превратить их в настоящее золото.

Внутреннее количество выражается в определенном внешнем количестве непосредственно-всеобщей вещи. Величина стоимости товаров выражается в известных количествах золота. Непосредственно-всеобщая вещь, с одной стороны, функционирует в качестве меры, измеряющей величину сущности, а с другой стороны, она имеет масштаб как н е п о с р е д с т в е н н о-всеобщая вещь. Золото есть и мера стоимостей, и оно же имеет масштаб, как определенное количество металла. Определенное внутреннее количество простой вещи (величина стоимости какого-либо товара) воплощается в определенном количестве непосредственно-всеобщей формы простой вещи (в цене). Одна и та же величина внутреннего количества данной вещи может выражаться в разных величинах количества непосредственно-всеобщей вещи в зависимости от условий, при которых осуществляется это выражение. Следовательно, имеет место количественное несовпадение внутреннего количества простой вещи с количеством непосредственно-всеобщей формы простой вещи. Внутреннее количество самостоятельных вещей осуществляется в количестве непосредственно-всеобщей формы простой вещи через постоянные отклонения от него как закон средних чисел. Таково количественное несовпадение величины стоимости и цены.

Более того. Непосредственно-всеобщая форма простой вещи (цена) может вообще не выражать сущность (стоимость), хотя как непосредственно-в с е о б щ а я форма простой вещи, она есть лишь выражение сущности. «...вещь формально может иметь цену, не имея стоимости. Выражение цены является здесь мнимым, как известные величины в математике. С другой стороны, мнимая форма цены,—например, цена не подвергавшейся обработке земли, которая не имеет стоимости, так как в ней не овеществлен человеческий труд,—может скрывать в себе действительное стоимостное отношение или отношение, производное от него»¹⁰¹. Следовательно, возможно не только количественное несовпадение, но и качественное противоречие: нечто может обладать непосредственно-всеобщей формой проявления сущности, не имея сущности. Напротив, мнимая форма проявления сущности выражает действительную сущность.

• • •

Процесс (обмена) содержит в себе противоречия. Развитие процесса не уничтожает противоречий, «но создает форму для их движения. Таков и вообще тот метод, при помощи которого разрешаются действительные противоречия. Так, например, в том, что одно тело непрерывно падает на другое и непрерывно же удаляется от последнего, заключается противоречие. Эллипсис есть одна из форм движения, в которой это противоречие одновременно и осуществляется и разрешается»¹⁰². Следовательно, существование собственно противоречия есть его разрешение. Не разрешающееся противоречие не существует. Разрешение противоречия и есть его существование. Разрешенное противоречие не есть действительное противоречие, оно не существует. Собственно противоречие существует лишь в движении, в изменении, в процессе. Остановка движения, изменения процесса уничтожает противоречие. Рассмотрение неизменного предмета, результата, а не процесса не позволяет обнаружить собственно противоречие.

В процессе, мы имеем в виду процесс, совершающийся с совокупностью самостоятельных вещей одной сущности, происходит превращение форм сущности. Вещи вступают в процесс совершенно непривилегированными. Процесс создает раздвоение вещи на простую вещь и непосредственно-всеобщую. Внутренняя противоположность непосредственности и сущности вещи (потребительной стоимости и стоимости товара) проявляется во внешней противоположности простой вещи (товара) и непосредственно-всеобщей вещи (денег). Во внешней противоположности простые вещи в качестве непосредственностей противостоят непосредственно-всеобщей вещи как сущности (стоимости). Вместе с тем каждая из этих противостоящих вещей есть в себе единство непосредственности и сущности. «Но это единство различий на каждом из двух полюсов представлено противоположно, а потому оно выражает вместе с тем их взаимоотношение»¹⁰³. Простая вещь в действительности есть непосредственность (товар противостоит в обмене деньгам как потребительная стоимость) и в действительной возможности она выражается в непосредственно-всеобщей вещи (товар действительно может быть обменен на деньги). Непосредственно-всеобщая вещь в действительности есть лишь воплощение сущности в определенном материале (деньги есть кристаллизация стоимости в определенном материале). Ее непосредственность проявляется лишь в в о з м о ж н о с т и ряда относительных выражений сущности в противостоящих непосредственно-всеобщей вещи простых вещах. В самом деле. До совершения процесса обмена на деньги товар реально представляет собой потребительную стоимость, идеально—стоимость; деньги, наоборот, реально есть только материализация стоимости, идеально же—потребительная стоимость. «Эти противоположные формы товаров представляют собой действительные формы их движения в процессе обмена»¹⁰⁴. Итак, на одном полюсе одна из противоположностей действительна, на другом полюсе она возможна; вторая противоположность на первом полюсе возможна, а на другом действительна. Полюсами служат вещи в их отношении друг к другу противоположностями—непосредственность и сущность. Это и есть формы движения вещей в процессе.

Маркс далее рассматривает определенный отдельный процесс обмена. Посмотрим же, каким образом совершается отдельный процесс. «Процесс обмена товара осуществляется... в виде двух противоположных и друг друга дополняющих метаморфозов — превращения товара в деньги и его обратного превращения из денег в товар»¹⁰⁵. С точки зрения товаровладельца, здесь имеется продажа, купля и их единство—продажа ради купли. Мы видим, что первая противоположность первого полюса в первой метаморфозе (товар—деньги) превращается из действительности в возможность, другая же противоположность первого полюса — из возможности в действительность. Во второй метаморфозе (деньги—товар), наоборот, первая противоположность превращается из возможности в действительность, а другая противоположность переходит из действительности в возможность. До процесса непосредственность вещи еще не реализована, не опосредована, лишь выйдя из процесса, непосредственность оказывается опосредованной непосредственностью. Вторым полюсом является непосредственно-всеобщая вещь. Она также проходит две, противоположные метаморфозы и возвращается к исходному пункту. Один и тот же полюс есть одновременно, с одной стороны, этот полюс, а с другой стороны, противоположный: «...превращение товара в деньги есть в т о ж е в р е м я превращение денег в товар»¹⁰⁶ (разрядка моя.—В. В.). В п р о ц е с с е обе эти стороны сливаются друг с другом в своем различии. Выступает собственно противоречие. Изучение «механизма» действия процесса обнаруживает, что этот процесс служит лишь одним из звеньев, узлов более широкого процесса. В самом деле. Исследование К. Марксом метаморфоз процесса Т—Д—Т показывает, что первая метаморфоза этого кругооборота есть последняя метаморфоза какого-то другого кругооборота товаров, а последняя метаморфоза данного кругооборота есть первая метаморфоза какого-то иного кругооборота. «Таким образом, кругооборот, описываемый рядом метаморфозов каждого товара, неразрывно оплетается с кругооборотами других товаров. Процесс в целом представляет собой обращение товаров»¹⁰⁷. Следовательно, Маркс начал с изображения отдельного компонента и его факторов, перешел к изучению отношения компонентов, затем представил целостность компонентов и отношений, противоречие процесса, и формы этих целостностей в сравнении друг с другом; после чего перешел к воссозданию «механизма», функционирования законченной формы разрешения противоречия этого процесса. Именно исследование «механизма» позволило вскрыть, что эта целостность есть лишь звено, узел в пределах более широкого процесса, что она неразрывна, едина с другими звеньями, узлами более широкого процесса.

Обнаружив е д и н с т в о менее широкого процесса с более широким, поняв, что первый входит во второй в качестве звена, К. Маркс раскрывает с у щ е с т в е н н о е отличие процесса-целого от процесса-звена, взятого в его зародышевой форме и вне единства с процессом-целым. «Товарное обращение не только формально, но и по существу отлично от непосредственного обмена продуктами»¹⁰⁸. Речь идет не об обмене т о в а р о в, а об обмене п р о д у к т о в. Обмен же товаров от товарного обращения отличается только по форме, а не по существу. Иначе говоря, процесс-звено в его единстве с процессом-целым отличается от последнего не по существу, а по форме. Если для упомянутой зародышевой формы характерна непосредственная связь компонентов, то для процесса-целого—опосредованная связь. В процессе-целом компонент зависит не только от непосредственно с ним связанных компонентов, но также от других компонентов целого. В процессе-целом, существовавшая в зародышевой форме непосредственная тождественность противоположностей расчленяется на самостоятельные, друг друга дополняющие процессы. Непосредственный обмен раздваивается на куплю и продажу. «Если процессы, противостоящие друг другу в качестве совершенно самостоятельных, образуют известное внутреннее единство, то это как раз и означает, что их внутреннее единство осуществляется в движении внешних противоположностей. Когда внешнее обособление внутренне несамостоятельных, т. е. дополняющих друг друга, процессов достигает определенного пункта, то единство их обнаруживается насильственно — в форме кризиса»¹⁰⁹.

В функции меры стоимости деньги выполняют свою роль в качестве идеальных денег, т. е. как действительно возможных. Метаморфоза товаров есть смена форм в процессе. В обращении денег функция (денег как средства обращения) становится самостоятельной по отношению к функционирующему материалу (золоту). Поэтому выполнять ту же самую функцию может знак ма- териала или другой материал. «Из функции денег как средства обращения возникает их монетная форма»¹¹⁰. «Если само обращение денег отделяет реальное содержание монеты от номинального содержания, отделяет ее металлическое бытие от ее функционального бытия, то в нем уже скрыта возможность заместить металлические деньги в их функции монеты знаками из другого материала или простыми символами»¹¹¹. Следовательно, знаки, символы возникают тогда, когда функционирующий материал играет роль лишь посредника, мимолетного средства замещения. В этом случае функция обособляется от функционирующего материала, природа материала и сам материал оказываются не имеющими значения для осуществления функции.

Итак, ход мысли таков: от рассмотрения функционирования непосредственно-всеобщей (вещи а качестве действительной возможности к характеристике превращения, точнее смены форм движения процесса, затем к воссозданию функции как средства смены форм движения, к изображению той же функции в ее известной обособленности по отношению к материалу и после этого к рассмотрению действия функции совершенно обособленной от этого материала и в связи с другим материалом и символом материала.

В функции денег как меры стоимости речь шла о функционировании действительной возможности, в функции денег как средства обращения — о функционировании возможной действительности (золото функционирует или непосредственно или через заместителей). Завершающая функция — функционирование денег как денег, т. е. функционирование единства, тождества действительной возможности и возможной действительности. Это есть действительная возможность, ставшая действительностью и оставшаяся действительной возможностью лишь в качестве момента названного единства. Это есть действительность, не постольку, поскольку она — возможная действительность, а в качестве действительной действительности. В самом деле. Деньги свою функцию в качестве собственно денег исполняют будучи одновременно и мерой стоимости, и средством обращения. Деньги здесь не есть ч и с т о идеальное, действительно возможное, как в мере стоимости; деньги как деньги должны иметься в виде золота и не могут быть замещены другим материалом или символами, между тем золото в функции средства обращения может быть заменено его заместителями. Таким образом, деньги есть единство действительной возможности и возможной действительности, т. е. действительная действительность.

Функция денег как денег в свою очередь подразделяется К. Марксом на три функции: образование сокровищ, средство платежа, всемирные деньги. Сокровище— это окаменевшее, застывшее, неподвижное н е п о с р е д с т в е н н о е единство возможной действительности и действительной возможности, количественно определенный кристалл единства, взятый в известном обособлении, но не в полном отрыве от процесса, в котором отмеченное единство находится в движении. Так, деньги в качестве сокровища неподвижны и находятся вне процесса обращения товаров. Однако сокровище является функцией денег лишь при условии, что существует товарное производство, товарное и денежное обращение. Деньги в качестве средства платежа есть первое отрицание непосредственного единства возможной действительности и действительной возможности, а именно единство единства возможной действительности и действительной возможности и непосредственного отрицания этого единства. «Функция денег как средства платежа заключает в себе непосредственное противоречие. Поскольку платежи взаимно погашаются, деньги функционируют лишь идеально как счетные деньги, или мера стоимости. Поскольку же приходится производить действительные платежи, деньги выступают не как средство обращения, не как лишь преходящая и посредствующая форма обмена веществ, а как индивидуальное воплощение общественного труда, как самостоятельное наличное бытие меновой стоимости, или абсолютный товар»¹¹². Иначе говоря, е д и н с т в о функции действительной возможности и возможной действительности, единство, в котором обе стороны существуют не отдельно друг от друга, не в «чистом» виде, а в качестве «снятых» моментов, есть в то же время чистая возможная действительность и чистая действительная возможность. Это непосредственное противоречие обнаруживается особенно при нарушениях хода процесса, когда деньги выступают только как деньги, как «абсолютный товар», т. е. только как единство действительной возможности и возможной действительности. В с е м и р н ы е д е н ь г и. «Только на мировом рынке, деньги в полной мере функционируют как товар, натуральная форма которого есть вместе с тем непосредственно общественная форма осуществления человеческого труда in abstracto. Способ их существования ста- новится адекватным их понятию»¹¹³. Таким образом, в последней функции функционирование адекватно сущности того, что функционирует. Здесь для осуществления функции необходим уже строго определенный материал. Последний уже не может быть заменен другим материалом или символом. Деньги в функции всемирных денег объединяют все функции денег, присущие им в качестве непосредственно-всеобщего товара. Всемирные деньги представляют собой отрицание отрицания непосредственного единства возможной действительности и действительной возможности.

А. Субстанциональное отношение

Выше мы рассматривали одну функцию денег за другой, пока следование за развитием мысли К. Маркса в «Капитале» не привело к познанию их единства. Теперь необходимо пройти путь как бы в обратном направлении: не от отдельных функций к их единству, а к пониманию функции денег на основе познанного единства, целостности денег. Деньги, поскольку в них и через них видна вся стоимость, тождественны кристаллизованной субстанции. Деньги есть всеобщее бытие стоимости, т.е. бытие, бесконечно тождественное сущности. «Это тождество бытия в его отрицания с самим, собой есть субстанция. Оно есть это единство как в его отрицании или как в случайности; таким образом, оно есть субстанция как отношение к себе самому»¹¹⁴. Деньги и есть «тождество бытия в отрицании с самим собой», бесконечно тождественное себе бытие, утвердительно-бесконечное, всеобщее воплощение с т о и м о с т и. Но деньги и не есть стоимость, ибо они представляют собой в о п л о щ е н и е, п р о я в л е н и е стоимости, т. е. деньги есть отрицание стоимости. Это тождество бытия в отрицании случайно в том смысле, что в деньгах измеряются всегда стоимости тех или иных конечных частей товарного мира, но не весь бесконечный товарный мир. Другими словами стоимость воплощается всегда в конечных количествах денег. Деньги в качестве всеобщего проявления стоимости относятся к денежным выражениям отдельных товаров как кристаллизованная субстанция к своим проявлениям. Субстанция относится к самой себе в ее всеобщем бытии, в деньгах. Отношение стоимости к деньгам в их функции меры стоимости есть субстанциональное отношение. При этом сама функция меры стоимости рассматривается на основе уже познанных функций денег.

Субстанция стоимости относится к самой себе в ряде денежных выражений стоимостей товаров, или в ценах этих товаров. Во всех этих проявлениях стоимость остается тождественной себе, различия в стоимости есть они сами и их тождество. Различия и тождество есть одно и то же — деньги как мера стоимости.

Субстанция стоимости обнаруживает свою положительную природу только в непосредственно-всеобщей форме проявления стоимости. Тождество стоимости и непосредственно-всеобщей формы проявления стоимости есть положительная природа субстанции стоимости. Это тождество есть «абсолютная необходимость» в том смысле, что положительная природа субстанции стоимости нашла здесь завершенное проявление.

«Абсолютная» необходимость есть завершенное, т. е. «абсолютное» отношение стоимости и формы проявления стоимости. Как завершенное единство стоимости и форм проявления, кристаллизованная субстанция стоимости есть во всякой потребительной стоимости, включенной в товарное обращение. Кристаллизованная субстанция, стоимость, не есть ни просто непосредственное, ни нечто находящееся за явлениями, а есть единство того и другого. Проявления стоимости и стоимость «светятся» друг в друге. К. Маркс рассматривает субстанцию стои- мости в первом отделе первого тома «Капитала» исключительно постольку, поскольку она кристаллизуется в стоимости, т. е. с точки зрения результата, а не процесса действия субстанции. Выше мы уже отмечали причины этого обстоятельства и значение его для характеристики принципиального отличия логики К. Маркса от логики Гегеля. Положительная природа кристаллизованной субстанции, стоимости, ее бытие есть это «свечение», соотношение с самой собой. Деньги, рассмотренные в единстве всех функций, со стороны функции меры стоимости в их (денег) тождественности со стоимостью, есть видимость, которая является свечением целостности, положительной природы стоимости. Эта видимость есть а к ц и д е н т а л ь н о с т ь. Если просто видимость выступала уже раньше, то видимость как акцидентальная есть видимость стоимости как целостности всего процесса обмена, когда последний достиг его наиболее развитой, денежной формы. Положительно и полно проявившаяся природа кристаллизованной субстанции в данном случае есть обращение товаров, совершающееся посредством денег. Акциденции есть проявления уже не стоимости отдельных товаров, а проявления стоимости, взятые на фоне всего товарного обращения в целом. Кристаллизация субстанции не есть ни чисто непосредственное, ни нечто, стоящее только позади явлений, она есть единство того и другого. Проявления сущности и сущность «светятся» друг в друге. Бытие кристаллизованной субстанции, кристаллизованная субстанция как таковая есть «свечение» сущности в формах проявления и форм проявления в сущности, в «свечении» кристаллизованная субстанция соотносится сама с собой. Видимость, «светящаяся» всеобщностью, целостностью, или «светящаяся видимостью тотальность..,»¹¹⁵ есть акцидентальность.

Гегель полагает, на наш взгляд, совершенно правильно, что в чисто логическом плане субстанция как простое тождество вне смены акциденций представляется лишь неопределенным тождеством, возможностью, она «есть лишенная формы субстанция представливания, для которого видимость определилась не как видимость а которое крепко держится, как за некоторое абсолютное, за такое неопределенное тождество, которое не имеет истинности и представляет собою лишь определенность непосредственной действительности или также в-себе-бытия или возможности...»¹¹⁶. По сути дела этим схвачено главное в определении о т р и ц а т е л ь н о й п р и р о д ы субстанции. В «Капитале» отрицательная природа субстанции стоимости обсуждается в первой главе до изложения учения о формах стоимости. Кристаллизованная субстанция, стоимость, помимо простого тождества есть также смена акциденций. Акциденции в кристаллизованной субстанции выплывают из возможности в действительность и превращаются из действительности в возможность. Каждая из акциденций есть непосредственно кристаллизованная субстанция. Стоимость любого товара есть непосредственно стоимость. В функции денег как меры стоимости, если она понята на фоне всех уже познанных функций денег в их целостности, обнаруживается «свечение», кристаллизованной субстанции, стоимости, в своих акциденциях, в денежных выражениях стоимостей товаров. Но денежные выражения стоимостей товаров пока еще идеальны, т. е. акциденции еще не действительны.

В. Отношение причинности

Кристаллизованная субстанция, превращаясь из возможности в действительность, становится причиной, а ее акциденции — действиями.

1) Формальная причинность

В качестве формальной причинности выступают деньги как мера стоимостей. Стоимость есть то, что вызывает к жизни функцию денег как меры стоимостей. Стоимость есть причина, вызванная функция денег — действие. Стоимость существует до этой функции и вообще до отношения товаров. «Причина есть нечто первоначальное по сравнению с действием»¹¹⁷. Действие есть действительность акциденции. Причина—субстанция, порождающая действительность акциденций. Причина (при рассмотрении бытия предмета речь идет о кристаллизованной субстанции) обнаруживается в действии. Кристаллизованная субстанция порождает отношения товаров и в этих отношениях возвращается к самой себе, определяя себя. Только в действительном обращении товаров кристаллизованная субстанция становится дейст-вительностью. «...Лишь как причина субстанция обладает впервые действительностью»¹¹⁸. В обращении товаров кристаллизованная субстанция имеется исключительно в действиях. Следовательно, кристаллизованная субстанция как причина имеет действительность лишь в действиях. Вместе с тем причина есть первоначальное по отношению к действию, действие опосредовано причиной. Поскольку действия кристаллизованной субстанции необходимо есть именно ее действия, постольку действие тождественно причине, и причина, полагая действие, возвращается к самой себе. В функции меры стоимостей золото (или серебро) выступает чисто идеально. Стоимость порождает здесь функцию, но вместе с тем они еще тождественны друг другу. Следовательно, причина порождает действие и, однако, причина и действие одно и то же. «Действие поэтому не содержит в себе вообще ничего такого, чего не содержит в себе причина. И обратно, причина не содержит в себе ничего такого, чего нет в ее действии»¹¹⁹. Причина есть то, что порождает действие, действие — то, что порождается причиной. Не действующая, не порождающая действия причина не есть причина; действие до или после действующей причины не есть действие. Следовательно, причина и действие тождественны. «В этом тождестве причины и дей- ствия снята теперь та форма, через которую они различаются между собою как в-себе-сущее и как положенное»¹²⁰. в самом деле, в функции меры стоимости «снято» различие между функцией стоимости и действительностью самой стоимости.

2) О п р е д е л е н н о е о т н о ш е н и е п р и ч и н н о с т и

В функции денег как средства обращения обнаруживается определенное отношение причинности. Отношение причины и действия невозможно без их тождества. Однако если они только тождественны, то исчезает само отношение причины и действия. Функционирование денег в качестве средства обращения, с одной стороны, обнаруживает тождественность причины и действия друг другу: стоимость реализуется в действительном материале — золоте, серебре, или р е а л ь н о существующих их заменителях. Стоимость превращается, существует в смене метаморфоз товаров. С другой стороны, стоимость реализуется в р а з л и ч н о м материале. Следовательно, причина вызывает действие, имеющее иное содержание, другой материал. Средством обращения может служить и золотой серебро и их представители (например, бумажные деньги). Материал отделяется от функции. Функция действует в различном материале. Таким образом, причина оказывается внешне, случайно связанной с материалом действия. Рассматривая первую функцию, мы наблюдали тождество причины и действия. Изучая вторую функцию, можно обнаружить, что она, с одной стороны, предполагает тождество причины и действия, а с другой стороны, есть внешняя связь причины и действия, их безразличие друг к другу. Особый материал действия равнодушен к причине, так же как и причина к нему. Проследим это отношение причинности в смене формы товара на форму денег и формы денег на форму товаров. Товар в одном случае—причина, в другом—действие, то же самое справедливо и относительно денег. То товар продается, и потому к владельцу товара притекают деньги, то товар покупается и, следовательно, к владельцу денег поступает товар. Иными словами, то отчуждение товара — причина притока денег, а притекающие деньги—действие отчуждения товара; то отчуждение денег—причина поступления товара, а поступающий товар—действие отчуждения денег. Но здесь происходит лишь смена форм, а содержание — величина стоимости — остается одной и той же и в товаре и в эквивалентном количестве денег. Следовательно, во внешних различиях одно и то же содержание повторяется дважды: то как причина, то как действие. Итак, в реальном отношений причинности одна я та же вещь—то причина, то действие. Содержание и причине и действии одно и то же и лишь повторяется дважды.

Потребительная стоимость товара связана внешне в одном случае с причиной, в другом случае с действием. Материал, в котором существуют деньги, также связан внешне в одном случае с действием, в другом случае: с причиной. Это, так сказать, формальное, внешнее содержание есть поэтому непосредственное существование. Товар, как и деньги, имеет содержание, внешнее к их стоимостному отношению в процессе. «Это есть поэтому некоторая вещь, имеющая многообразные определения своего наличного бытия и между прочим также и то определение, что она в каком-нибудь отношении есть причина или также и действие»¹²¹. Товар в отличие от денег и деньги в отличие от товара по отношению к их стоимостному существованию в процессе обращения есть с у б с т р а т. Субстрат есть устойчивое наличие вещи, играющей роль причины или действия. Поскольку же вещь есть причина или действие, она образует собой субстанцию. Субстрат, во-первых, есть непосредственно действительное, т. е. положенное непосредственное. Так, субстрат товара есть потребительная стоимость, т. е. непосредственное, но потребительная стоимость, взятая лишь в связи с обращением товаров. Это значит, что потребительная стоимость определяется не вообще, а постольку, поскольку она опосредована действительностью, товарным обращением. Во-вторых, причинность внешня субстрату. «Поскольку же он есть причинная субстанция, его причинность состоит в том, что он соотносится отрицательно с собой и, следовательно, со своей положенностью и с внешней причинностью»¹²². Описанные черты реальной причинности заключаются в метаморфозе товаров¹²³.

Затем Маркс излагает обращение денег. Здесь обнаруживается новая черта определенной причинности. Деньги, обмениваемые на товар А, выступают в качестве причины. Деньги после этого не исчезают из обращения. В обмене товара В на эти же деньги они являются действием, а товар В — причиной. В обмене тех же денег на товар С они снова становятся причиной. Поскольку деньги функционируют в качестве средства обращения, они движутся непрерывно. Происходит бесконечное движение от действия к причине, от причины к действию и т. д. То, что было причиной, становится действием, затем снова причиной, снова действием и т. д. Поскольку купля есть одновременно продажа, то деньги представляют собой одновременно и причину и действие. Но причина и действие, если их изучать в качестве покоящихся, тождественны в разных отношениях: купля есть купля со стороны владельца денег и продажа для владельца товара. В самом движении, в процессе обращения товаров купля есть продажа одновременно в одном и том же отношении. А значит, нечто есть одновременно в одном и том же отношении и причина и действие. Итак, в определенной причинности причина и действие тождественны, содержание вещи, в каком-то отношении служащей причиной или действием, внешне этому отношению. Поэтому это содержание оказывается безразличным причинности и может изменяться, хотя причинность остается той же самой. Например, из функции денег как средства обращения возникают знаки денег, символические деньги. Отсюда следует, что именно при изучении определенной причинности можно пренебречь субстратом, заменив его символом. Поэтому символическая логика, на наш взгляд, есть логика не формальной причинности, а определенной причинности.

3) П о л н а я п р и ч и н н о с т ь

Мы видели, что при рассмотрении функции денег как средства обращения с точки зрения логики на первый план выступила определенная причинность. В определенной причинности причина и действие тождественны друг другу. Вместе с тем причина и действие находятся во внешнем содержании разных вещей и только внешне относятся друг к другу. «...Хотя причина имеет действие и вместе с тем сама есть действие, а действие не только имеет некоторую причину, но и само есть также и причина, однако действие, которое имеет причину, и действие, которое есть причина, равны, а равным образом разны между собой причина, имеющая действие, и причина, которая есть действие»¹²⁴.

Деньги в универсальной их функции—я качестве денег как денег — не есть чисто идеальны (как в мере стоимости) и вместе с тем не замещаемы своими представителями (как в средстве обращения). Следовательно, субстрат перестает быть безразличным к функции денег. В категориальном аспекте это означает следующее. Стоимость в своей действительности, в деньгах как деньгах не есть, с одной стороны, только причина, тождественная своему действию, а с другой стороны, исключительно причина внешняя, безразличная своему действию. Причина теперь и тождественна и одновременно не тождественна действию, действие и тождественно и одновременно не тождественно причине. Причина внутренне, необходимо связана и с тождественным ей и с отличным от нее содержанием действия.

С. Действие и противодействие. Взаимодействие

Кристаллизованная субстанция, стоимость, будучи причиной, полагает, порождает деньги как деньги, становясь совершенно адекватной им, и в этом смысле исчезая в них. Вместе с тем она в них сохраняется как причина денег. Деньги есть действие кристаллизованной субстанции, стоимости. В них кристаллизованная субстанция потухает и одновременно в том же отношении возникает как действующая и действительная кристаллизация субстанции. Деньги в своем завершенном способе существования, деньгах как деньгах, будучи действием, порождением кристаллизованной субстанции, стоимости, сами есть причина по отношению к кристаллизованной субстанции, стоимости. Именно благодаря деньгам как деньгам и в деньгах как деньгах кристаллизованная субстанция получает адекватный себе способ существования и завершает свое развитие. Следовательно, деньги как деньги «противодействуют». Действие само действует на свою причину, т. е. действие есть противодействие. Действие действует как причина на то, что является причиной этого действия. Таким образом, действие причины, Действуя на свою причину, оказывается противодействием. Процесс Действия причины поворачивается обратно, действует сам на себя. Процесс порождения причиной действия с действием действия на свою причину есть взаимодействие. Иначе говоря, причина порождает тождественное себе и вместе с тем отличное от нее по содержанию действие. Действие действует на свою причину, становится причиной своей причины, порождая в свою очередь в своей причине тождественное себе и отличное от себя содержание.

К. Маркс а противоположность Гегелю выделяет во взаимодействии определяющую и определяемую стороны. Стоимость и деньги в обращении товаров взаимодействуют, но стоимость есть определяющая, а деньги определяемая сторона. В логике Гегеля отсутствует различение определяющей и определяемой сторон взаимодействия. И не случайно, Гегель не рассматривает логику исторически преходящего, исторически качественно определенного предмета, не видит развития как смены друг другом качественно определенных предметов. Такие вопросы впервые ставит и решает К. Маркс. Определяющая сторона исторически первична по отношению к определяемой, порождает последнюю. Однако до появления определяемой стороны определяющая, хотя и существует, но не в качестве определяющей. Стоимость до возникновения денег не есть определяющее по отношению к деньгам. Отец до возникновения сына не есть отец. Он есть отец лишь постольку, поскольку есть сын и вместе с тем отец существует до сына. Если же опустить факт исторического существования стоимости до денег, определяющей стороны до определяемой, то во взаимодействии обе стороны выступят как бы равноправными. Следовательно, выделение определяющей и Определяемой стороны взаимодействия внутренне связано с трактовкой взаимодействия как исторически возникшего и исторически преходящего.

⁹⁹ К.. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 104.

¹⁰⁰ Там же, стр. 105.

¹⁰¹ К. М а р к с и Ф.Энгельс. Соч., т. 23, стр. 112.

¹⁰² Там же, стр. 113—114.

¹⁰³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 114—115.

¹⁰⁴ Там же, стр. 115.

¹⁰⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 115.

¹⁰⁶ Там же, стр. 118.

¹⁰⁷ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 1%

¹⁰⁸ Там же.

¹⁰⁹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 124.

¹¹⁰ Там же, стр. 135.

¹¹¹ Там же, стр. 136.

¹¹² К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 23, стр. 149.

¹¹³ Там же, стр. 153.

¹¹⁴ Гегель. Соч., т. V, стр. 669.

¹¹⁵ Гегель. Соч., т. V, стр. 671.

¹¹⁶ Гегель. Соч., т. V, стр. 672.

¹¹⁷ Гегель. Соч., т. V, стр. 675.

¹¹⁸ Там же, стр. 676.

¹¹⁹ Там же, стр. 677.

¹²⁰ Там же.

¹²¹ Гегель. Соч., т. V, стр. 682.

¹²² Там же.

¹²³ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, гл. III, § 2, а.

¹²⁴ Гегель. Соч., т. V, стр. 685—686.