§ 11. ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ НАЧАЛА. ЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРОЦЕССА ОБМЕНА

 В первой главе «Капитала» предметом рассмотрения являлись компоненты (товары) и отдельные отношения процесса (обмена товаров). Во второй главе, которую мы анализируем, Маркс воссоздает процесс (обмена) в целом. Исследование процесса в целом углубляется в третьей главе «Капитала», носящей название «Деньги, или обращение товаров».

Процесс в целом изображается на основе познанной сущности и ее проявлений как развертывающееся един­ство сущности и ее явлений. В логическом аспекте это есть действительность. В начале второй главы первого тома «Капитала» предполагается, что процесс, (обмена товаров) дан, и задача заключается в том, чтобы теоре­тически его воспроизвести. Переход от иного процесса к данному, возникновение данного процесса не интересует К. Маркса в первой части главы85. Следовательно, речь идет о связи компонентов в существующем, а не возни­кающем и развивающемся процессе в целом. В процессе, взятом таким образом, отдельные компоненты превра­щаются друг в друга, не меняя своей сущности. Товары обмениваются друг на друга, будучи тождественными в стоимостном отношении по субстанции и величине стои­мости. Процесс существует в целом именно благодаря превращению компонентов друг в друга.

Только превращение компонентов процесса друг в друга впервые обнаруживает противоречие. (Нельзя забывать, что товар как товар воспроизводится в рамках существования товара как бытия капитала.) Итак, соб­ственно противоречие бытия предмета выступает в логике «Капитала» лишь на уровне рассмотрения д е й с т в и т е л ь н о с т и  б ы т и я предмета. Противоречие заключается в следующем. Товар владельца не является для него потребительной стоимостью, иначе он бы потребил его, и товар не был бы товаром. Но этот товар служит потребительной стоимостью для того, кто им не владеет. Для владельца же товара потребительную стоимость имеет товар другого товаровладельца. Для того чтобы товар первого товаровладельца перешел ко второму товаровладельцу, а товар второго к первому требуется, чтобы товары были обменены. Для обмена потребительных стоимостей друг на друга они должны быть приравнены по стоимости. Таким образом, реали­зации потребительных стоимостей должна предшество­вать реализация по стоимости. Но для реализации по, стоимости товары уже должны действительно доказать, что они представляют собой потребительные стоимости (товар первого товаровладельца для второго товаровла­дельца и товар второго для первого), т. е. быть обмене­ны и потреблены, или, иначе говоря, быть реализованы как потребительные стоимости.

Следовательно, реализация товаров по стоимости предполагает, что уже совершилась реализация их по­требительных стоимостей, а реализация потребительных стоимостей невозможна прежде чем товары реализуют­ся по стоимости. И та и другая реализация происходит посредством обмена. Осуществление одного предпола­гает, что раньше совершилось другое, а осуществление другого предполагает, что раньше осуществилось пер­вое. Вместе с тем и то и другое происходит одновременно в одном и том же.

Но обмен все-таки происходит и наличие обмена доказывает, что противоречащие стороны имеются одно­временно и в одном и том же. В логическом аспекте это означает: одна сторона реализуется при том необходи­мом условии, что прежде реализуется другая, другая сторона реализуется при том необходимом условии, что прежде реализуется первая. Реализация и той и другой стороны осуществляется на практике, осуществляется в одном и том же процессе. Реализации сторон исключают друг друга в одно и то же время в одном и том же отно­шении (противоположно направленные и необходимо отрицающие друг друга временные последовательности процесса совершаются одновременно). И тем не менее обращение к практике показывает, что процесс, сторо­нами которого они являются, существует. Значит, про­тиворечие в одно и то же время в одном и том же отно­шении не только существует, но оно находит и нашло на практике форму своего разрешения. Противоречие раз­решается тем, что общественное действие выталкивает из своей среды особого рода товар — деньги, т. е. сущ­ность получает непосредственно-всеобщую форму прояв-ления. (Как увидим дальше, этим противоречие не устраняется, а лишь создается форма для движения но­вого противоречия.)

Пока речь шла о констатации противоречия процесса и о результате этого противоречия, процесс представлял­ся сознанию существующим, а не развивающимся. Но теперь встает вопрос о том, как происходит разрешение противоречия. Изучение  р а з р е ш е н и я  противоречия процесса есть по своей сути воссоздание данного про­цесса в качестве  р а з в и в а ю щ е г о с я. Становится не­обходимым показать также возникновение данного про­цесса из иного процесса. Поэтому К. Маркс переходит к изложению исторического процесса, развившего внут­реннюю противоположность потребительной стоимости и стоимости во внешнюю противоположность товара и де­нег и тем создавшего законченную форму движения про­тивоположности факторов товара. (Важно иметь в виду, что этот исторический процесс фиксируется постольку, поскольку он может быть реставрирован, исходя из со­временного К. Марксу процесса обмена.)

Итак, мысль К. Маркса идет от изложения отдельных компонентов и отношений процесса к процессу в целом. Процесс в целом берется вначале как существующий, а не изменяющийся. Прежде всего в нем констатируется его противоречивость, затем обращение к практике по­казывает, что противоречие нашло свое разрешение и фиксируется результативная форма разрешения проти­воречия процесса. После этого Маркс раскрывает воз­никновение и развитие процесса в рамках ответа на вопрос, каким образом происходило разрешение конста­тированного противоречия.

Противоречие возникает там и тогда, где и когда возникает сам процесс. Процесс в период своего возник­новения, с одной стороны, уже есть данный процесс, а с другой стороны, он еще представляет собой процесс, предшествующий ему в развитии. «Непосредственный обмен продуктов, с одной стороны, имеет форму просто­го выражения стоимости, а с другой стороны, еще не имеет ее»86. Сущность (стоимость) уже и отделилась от непосредственности (потребительной стоимости) и еще не отделилась от нее. В непосредственном обмене про­дуктов «вещи А и В до обмена, не являются товарами, товарами они становятся лишь благодаря обмену»87. Предмет потребления вначале может лишь случайно превратиться в меновую стоимость. Обмен товаров существует в виде формальной возможности, формальной действительности, формальной необходимости (под­робнее об этой будет сказано ниже). В дальнейшем развитии обмена стоимость получает свое существование в качестве потенции уже до совершения обмена. «Первая предпосылка, необходимая для того чтобы предмет потребления стал потенциальной меновой стоимостью, сводится к тому, что данный предмет потребления существует как непотребительная стоимость, имеется в количестве, превышающем непосредственные потребно­сти своего владельца»88. По мере того как обмен ста­новится регулярным, продукты труда начинают произ­водиться специально для обмена, потребительная стои­мость и стоимость отделяются, друг от друга. Прежде случайные меновые отношения приобретают зависимость от производства. Отсюда следует чрезвычайно важное логическое утверждение: в возникающем процессе сущ­ность не существует до отношения, а создается отноше­нием. Нам представляется, что  п о л о ж е н и е  к л а с ­с и ч е с к о й  л о г и к и:  с у щ н о с т ь  с у щ е с т в у е т  д о  о т н о ш е н и я,  н е  с о з д а е т с я  и м,  а  т о л ь к о  п р о ­я в л я е т с я  в  н е м, — н у ж д а е т с я  в  у т о ч н е н и и. А именно:  и з  а н а л и з а  «К а п и т а л а»,  с л е д у е т,  ч т о  о н о  в е р н о,      е с л и  и м е е т с я  в  в и д у  с у щ е ­с т в о в а н и е   п р о ц е с с а,  и  н е  в е р н о,  е с л и  р е ч ь  и д е т  о  в о з н и к н о в е н и и   п р о ц е с с а.  В  в о з н и к ­н о в е н и и  п р о ц е с с а  п о л о ж е н и е  м е н я е т с я  н а   п р я м о п р о т и в о п о л о ж н о е: с у щ н о с т ь  в о з н и к а е т  в  о т н о ш е н и и  и  н е   с у щ е с т в у е т  д о  о т н о ш е н и я.  С а м   в о з н и к а ю щ и й   п р о ц е с с  и м е е т  с л у ч а й н ы й  х а р а к т е р.

С развитием процесса сущность получает существо­вание до отношения. До отношения она имеется в воз­можности. Процесс становится реальной возможностью, реальной действительностью, реальной необходимостью (подробнее об этом см. далее). По мере того как про­цесс приобретает регулярность, постоянство, сущность отделяется от непосредственности вещи и превращается из формальной возможности в реальную возможность.

Образование всеобщего эквивалента и срастание этой функции с определенным видом товаров означало, что товарный обмен поднялся на еще более высокий уро­вень. Тем самым противоречие процесса получило непо­средственно-всеобщую, законченную, и в этом смысле «абсолютную» форму разрешения. Дальнейшее развитие противоречия ведет уже к существенно иному противо­речию и процессу. Процесс обратился в «абсолютную необходимость». Сущность имеется до отношения и с «абсолютной необходимостью» (имеется а виду процесс вообще, а не единичные его осуществления) реализуется, переходит из возможности в действительность. Всеоб­щая эквивалентная форма сущности постепенно сра- стается с той непосредственностью, которая больше всего соответствует природе сущности. Так, золото и серебро по своей природе более всего пригодны для того, чтобы быть деньгами. Непосредственно-всеобщая эквивалент­ная форма сущности есть лишь результат отношения к данной вещи всех остальных вещей того же типа. Если начинать изучение с непосредственно-всеобщей эквива­лентной формы сущности, формы, присущей определен­ной вещи, то необходимо специальное исследование, чтобы установить, что эта вещь является и обычной вещью того же типа. Отношение этой вещи «особого рода» к другим вещам того же типа не создает ее сущ­ности, а только наделяет ее специфической функцией. Отсутствие последнего различения приводит к утвержде­нию, что сущность вещи «особого рода» воображаемая.

Исторически познание форм проявления сущности рассматриваемого предмета (товара) началась с наибо­лее развитой формы. Первым этапом познания было сведение высшего результата к низшему, к исходному пункту. Только затем высшее было выведено из низшего. «Если уже в последние десятилетия XVII столетия ана­лизом денег было установлено, что деньги суть товар, то все-таки это было лишь началом анализа. Трудность состоит не в том, чтобы понять, что деньги — товар, а в том, чтобы выяснить, как и почему товар становится деньгами»89.

Анализ формы проявления сущности предмета, пред­ставляющего собой совокупность самостоятельных вещей, обнаружил, что в проявлении сущности, возникает иллюзия, будто вещь, в которой выражается, сущность другой вещи, имеет эквивалентную форму в силу своей непосредственности. Иллюзия развивается и во всеоб­щей эквивалентной форме приобретает законченный вид.

«При этом создается впечатление, будто не данный то­вар становится деньгами только потому, что 6 нем выра­жают свои стоимости все другие товары, а, наоборот, будто бы эти последние выражают в нем свои стоимости потому, что он — деньги. Посредствующее движение исчезает в своем собственном результате и не оставляет следа. Без всякого содействия со своей стороны товары находят готовый образ своей стоимости в виде сущест­вующего вне их и наряду с ними товарного тела»90. Следовательно, в результате, в наиболее развитой форме проявления сущности, иллюзия получает завершение. Между тем в результате посредствующий процесс, в ходе которого иллюзия возникала и укреплялась, исчезает. Поэтому невозможно раскрыть иллюзию, имея дело только с результатом. Отсюда исследование, начинаю­щееся с результата, содержит иллюзорное представле­ние о своем объекте. И только изучение пути, приведше­го к данному результату, позволяет вскрыть, но не устранить объективную видимость, вскрыть и устранить иллюзию.

А. «Абсолютное»

Анализом форм стоимости было установлено, что положительная природа стоимости и субстанции стои­мости фиксируется впервые в проявлении стоимости. В этом аспекте стоимость и ее проявление — одно и то же. Внешнее и внутреннее предстали тождественны­ми. Процесс обмена в целом есть данное тождество, взятое как целостность, единство всех моментов внеш­него и внутреннего, всех ранее изложенных компонентов и отношений. Маркс в первоначальной характеристике процесса обмена отвлекается от различий между форма­ми проявления стоимости91, т. е. он абстрагируется от формальных различий внешнего и внутреннего. Следо­вательно, формальные различия внешнего и внутреннего «сняты», они предстали единой целостностью. Но это как раз и есть то, что Гегель — мы имеем в виду рацио­нальные моменты его логики—называет «абсолютным». Приемлемое содержание гегелевского термина «абсолютное» состоит, на наш взгляд, в том, что процесс в самом деле есть «абсолютное», поскольку он берется как целостность с точки зрения тождества внешних и внут­ренних сторон. Процесс как целостность тождественных внешних и внутренних сторон не есть ни только бытие, ни только сущность. Внутреннее есть сущность, но в ка­честве целостности, соотнесенной с бытием и тождест­венной бытию. Внешнее есть бытие, но в качестве цело­стности, соотнесенной с сущностью и тождественной, ей. В процессе обмена потребительные стоимости выступают не изолированно друг от друга и не в том или ином отдельном отношении друг к другу, а в целостности их отношений. Стоимости в процессе обмена также обнару­живают себя в целостности. (Стоимости разных товаров выражают себя одновременно. В формах же проявления стоимости рассматривалось выражение стоимости отдель­ного товара.) Обмен и есть тождество этих целостностей. Это тождество есть тождество процесса. Тождество процесса есть тождество целостностей внешнего и внут­реннего. Все ранее разобранные определения проступают теперь в общем «эфире» тождества целостностей. Про­цесс обмена, имея в виду предшествующее изложение К. Маркса, предстает единством стоимости, взятой в це­лом, и потребительных стоимостей во всем их многооб­разии. Это единство и есть, так сказать, абсолютное един­ство внутреннего и внешнего. Но так как процесс обмена развивается в другие процессы и возникает из какого-то иного процесса, то упомянутое единство вместе с тем относительно. Поэтому, на наш взгляд, может быть целесообразным употребление для обозначения рассмот­ренного положения термина: «а б с о л ю т н о -относитель­ное», или «относительное  а б с о л ю т н о е». Ради крат­кости везде ниже мы будем пользоваться все же геге­левским термином «абсолютное».

Прежде всего при изображении процесса обмена обнаруживается, что развертывание отношений потреби­тельных стоимостей и отношений стоимостей исключают Друг друга в одно и то же время в одном и том же отно­шении. Следовательно, «абсолютное», процесс, раскры­вается лишь во взаимном исключении целостностей внут­реннего и внешнего в одно и то же время в одном и том же отношении. Маркс, обращаясь к практике, показы­вает, что процесс совершился и совершается, несмотря на такое исключение, а, значит, целостности, исключаю­щие друг друга в одно и то же время в одном и том же отношении, тождественны. У Гегеля такой переход осу­ществляется в спекулятивном плане.

Это тождество взаимоисключающих (в одно и то же время и в одном и том же отношении) целостностей внешнего и внутреннего есть атрибут процесса, «абсо­лютного». Содержание атрибута есть устойчивость про­цесса как целостности, образуемой тождеством взаимо­исключающих целостностей внешнего и внутреннего. Атрибут есть тождество процесса, «абсолютного» с от­рицанием сторонами атрибута друг друга.

Процесс в целом представляет собой не только ат­рибут. Процесс обмена имеет различные формы: обмен простых товаров, обмен товаров при посредстве всеоб­щего эквивалента, обмен одного товара на один другой товар, обмен одного товара на многие другие товары и т. д. Формы проявления процесса в целом не тожде­ственны формам проявления сущности, ибо процесс есть не только сущность, а целостность тождественных мо­ментов внешнего и сущности как внутреннего. Формы процесса, понятого в единстве внешнего и внутреннего, есть внешняя видимость атрибута, вид, способ атрибу­тивного существования. Или, иначе говоря, такие фор­мы есть модусы.

В. Действительность

Действительность есть единство сущности и явления, взятых в их целостности. Причем весьма важно иметь в виду, что явление не просто непосредственное, бытие, но непосредственность, опосредованная сущностью. По­этому действительность представляет собой единство сущности и непосредственности, опосредованной сущно­стью. Действительность есть, следовательно, отрицание отрицания, а не просто все непосредственно данное. Не­посредственность, опосредованная сущностью, в един­стве с сущностью есть некоторая действительность.  С у щ н о с т ь  в единстве с непосредственностью, опосре­дованной сущностью, есть  в о з м о ж н о с т ь  этой дейст­вительности.  Е д и н с т в о,  с о о т н о ш е н и е сущности с непосредственностью, опосредованной сущностью, есть  н е о б х о д и м о с т ь и л и  с л у ч а й н о с т ь. Действительность товаров есть единство стоимости самой по себе с проявлениями стоимости, т. е. процесс обмена. Потребительные стоимости в качестве воплощения стои­мости в процессе обмена, т. е. как момент обмена, есть действительность стоимости. Стоимость как таковая сушествует и до обмена, но лишь в связи с обменом, в свя­зи с предстоящим процессом проявления в потреби­тельной стоимости. Стоимость до ее реализации в обме­не есть возможность. Соотношение возможной, стоимости со стоимостью, проявившейся в потребительных стоимостях, т. е. с действительной стоимостью, есть необходимость или случайность.

Гегель останавливается прежде всего на случайно- сти или формальной действительности, формальной возможности и формальной необходимости, затем он раз­вивает свои воззрения на относительную необходимость или реальную действительность, реальную возможность и реальную необходимость и заканчивает характери­стикой абсолютной необходимости. Последовательность мысли К. Маркса в изложении развертывания противо­речия процесса обмена, т. е. в изображении форм про­явления процесса, его модусов в чисто логическом ас­пекте та же самая, что и в логике Гегеля. Мы уже отме­чали кратко эту последовательность, рассмотрим ее теперь ближе.

 

1)  С л у ч а й н о с т ь  и л и  ф о р м а л ь н а я  д е й с т ­ в и т е л ь н о с т ь,  ф о р м а л ь н а я  в о з м о ж н о с т ь  и  ф о р м а л ь н а я  н е о б х о д и м о с т ь

Непосредственный обмен продуктов есть и обмен товаров и обмен не товара, а только продукта потреб­ления на другой продукт потребления. Потребительная стоимость есть в таком обмене и. всего лишь потреби­тельная стоимость, и выражение, стоимости. Стоимости до непосредственного обмена нет, она возникает в не­посредственном обмене. Поскольку потребительная стоимость в непосредственном обмене играет роль воплоще­ния стоимости, постольку она содержит в себе стоимость и возможность стоимости. Но возможность стоимости Имеется исключительно в форме проявления (в самом обмене, а не до него); Различие. между формой проявления и сущностью, а также их существование мимолетно, случайно. Действительность есть лишь форма прояв­ления, но не сущность как целостность, имеющаяся до формы проявления. Действительность есть только непо­средственность и в непосредственности, поэтому дейст­вительность формальна. Поскольку действительность есть единство внутреннего и внешнего лишь в форме проявления, и поскольку действительность не существу­ет до формы проявления, то внутреннее имеется как возможность, имеющая место только в форме проявле­ния, т. е. формальная возможность (стоимость в непосредственном обмене возможна именно таким образом). Формально возможно, следовательно, исключительно то, что действительно. Сущность только возможна и только действительна. Сущность как возможность и сущность как действительность существует исключительно в фор­уме проявления и различается формально. По сути дела возможность и действительность  сущности тожде­ственны.

Возможность стоимости в непосредственном обмене есть то же самое, что действительность стоимости, но действительная стоимость в отрицательном значении, «по которому возможность есть нечто недостаточное, указывает на некоторое другое, на действительность, и восполняет себя в ней»92. Наличие стоимости в непосредственном обмене обусловливает возможность вступ­ления товара в отношение со всеми другими товарами. Но это пока лишь возможность, ибо фактически обме­нивается только один товар на один же другой товар. Следовательно, обмен товара на всякий другой товар еще невозможен, т. е. возможность стоимости есть ее невозможность. Возможность абстрактна, нереальна. Стоимость невозможна, ибо в непосредственном обмене имеется только строго определенное отношение: х това­ра А == у товара В. И все же, поскольку это есть одно­временно стоимостное отношение, то в нем заключено также другое содержание: х товара А == z товара С и т.д. Кроме того, если стоимостное отношение х товара А= у товара В всего только возможно, то возможно и проти­воположное содержание: х предмета потребления А = у предмета потребления В. Отсюда видно, что возможность есть противоречие и что она имеется лишь в ка­честве действительного отношения. Таким образом, фор­мальная возможность сущности есть непосредственно действительность сущности, однако формальная воз­можность есть вместе с тем сущность в отрицательном значении, а именно возможная сущность, которая имеет­ся в качестве простого отрицания действительной сущ­ности. Сущность, будучи формальной возможностью, допускает возможность существования всего, что не про­тиворечит ей. Но фактически сущность как формальная возможность имеется лишь в определенном содержании и невозможна в другом. Следовательно, сущность, буду­чи формальной возможностью, не допускает возмож­ность всякого существования, не противоречащего ей. Поскольку сущность и допускает и не допускает всякое существование не противоречащее ей, постольку она, оставаясь формальной возможностью, есть противоре­чие. Помимо этого, если сущность лишь возможна, то возможно и ее отсутствие в отношении и до отношения. Но если эта возможность (стоимости в непосредствен­ном обмене) есть, то тем самым она есть действитель­ность. Если стоимость в непосредственном обмене толь­ко возможна, то когда она действительно  е с т ь  в непо­средственном обмене, тогда она есть действительность, как возможная. Ибо имеется исключительно обмен од­ного товара на один другой товар и еще не развился обмен всякого товара на всякий другой; непосредствен­ный обмен, с одной стороны, есть обмен товаров, а с другой — обмен только предметов потребления. Стои­мость, когда она действительно есть в непосредст­венном обмене, является и уже стоимостью и еще не стоимостью, она есть действительность как возможная.

Итак, сущность в качестве формальной возможности лишь возможна. Поэтому сама действительность сущ­ности оказывается лишь возможностью. Возможность и действительность непосредственно тождественны. Непо­средственное тождество содержит непосредственно в себе простое непосредственное различие: возможность не есть Действительность в их непосредственном тождестве. Воз­можность непосредственно имеется в действительности в качестве простой, чистой возможности. Действительность есть  непосредственная,   формальная   действительность, «которая есть лишь бытие или существование вообще»93.

Единство формальной возможности и формальной (действительности есть случайность. Случайное (х товара А=у товара В) есть действительное, но в то же время возможно бытие другого (в нашем случае х то­вара А =2 товара С и т. д.) и даже противоположного {х предмета потребления А = у предмета потребления В). Иначе говоря, другое определение случайности таково: случайное есть то, что могло быть, но могло и не быть; следовательно, оно было лишь возможностью, не заклю­чая с необходимостью действительности внутри себя. Случайное — то, что могло и не стать действительностью. Если же случайное стало действительностью, то действи­тельностью может быть я это содержание, и другое, про­тивоположное, т. е. действительность имеется лишь как непосредственно тождественная возможности. Случайное, поскольку оно непосредственно действительно, не имеет основания. Случайное, поскольку оно есть действитель­ность в качестве только некоторого возможного, имеет основание, ибо действительность с этой стороны не непосредственна. Формальная возможность и формальная действительность как единство  н е п о с р е д с т в е н н ы х  п р о т и в о п о л о ж н о с т е й  и образует случайность.  Е д и н с т в о,  с л и я н и е  этих непосредственных проти­воположностей есть необходимость. В самом деле, стои­мость в непосредственном обмене есть случайность, мо­мент необходимости здесь состоит в том, что стоимость есть одновременно одно и то же в непосредственном един­стве ее возможности и действительности. Необходимое, бу­дучи непосредственно действительным, не имеет основа­ния, но, будучи действительным как возможным, необ­ходимое имеет основание. Необходимое есть единство в отношении именно и только х товара А=у товара В в непосредственном обмене. Это отношение вместе с тем необходимо не как непосредственное, а как имеющее стоимость, т. е. опосредованное. Стоимость же еще существует исключительно в обмене, значит только в каче­стве непосредственного единства возможности и действи­тельности. Таким образом, необходимое есть, непосред­ственное необходимо, вместе с тем необходимость непосредствен.ности есть другое непосредственности. Следо­вательно, формальная необходимость противоречива.

2)  О т н о с и т е л ь н а я  н е о б х о д и м о с т ь  и л и   р е а л ь н а я  д е й с т в и т е л ь н о с т ь,  р е а л ь н а я  в о з м о ж н о с т ь  и  р е а л ь н а я  н е о б х о д и м о с т ь

В непосредственном обмене стоимость возникает в обмене, не существуя до него. Следовательно, возмож­ность стоимости (стоимость до обмена) и действитель­ность стоимости (стоимость в обмене) не самостоятель­ны, а непосредственно едины. Моменты необходимости формальны, поэтому необходимость также формальна. В дальнейшем развитии обмена стоимость приобретает потенциальное существование уже до обмена, до отно­шения. Возможность и действительность стоимости по­лучают известную самостоятельность по отношению друг к другу. Производство потребительной стоимости в ко­личествах больших, чем необходимо непосредственному производителю для поддержания его существования, было первой предпосылкой отделения стоимости от по­требительной стоимости. Постепенно обмен товаров ста­новится регулярным и стоимостной характер продукта труда начинает учитываться в самом процессе производ­ства. Отныне стоимость существует уже до обмена, до отношения товаров. Теперь в масштабах общества стои­мость с необходимостью  п р е в р а щ а е т с я  из возмож­ности в действительность (стоимость существует до от­ношения), Следовательно, в возможности стоимости до обмена, в процессе производства, с необходимостью за­ключается действительность стоимости. А действитель­ность стоимости сама в себе уже не просто непосред­ственно есть возможность. Здесь  в о з м о ж н о с т ь  превра­щается в действительность. Стоимость, будучи дейст­вительностью, с необходимостью существует в  о б м е н е, но вместе с тем ее существование опосредовано тем, что до обмена она была необходимо возможной. Таким образом, непосредственное единство возможности и дейст­вительности раскалывается. Причем возможность уже внутри себя содержит действительность, сливаясь с ней, поэтому возможность с необходимостью превращается в Действительность. Действительность уже не есть непо­средственно то, что есть возможность, а возможность превращается в действительность и сливается с ней. Действительность и возможность в данном случае являются реальными. Реальная необходимость есть тожде­ство возможности и действительности, но не непосредственное тождество, а тождество разделившихся возможности и действительности.

В непосредственном обмене стоимость была лишь воз­можна, а поэтому было возможно и противоположное стоимости — обмен предметов потребления (а не това­ров). С отделением стоимости от потребительной стои­мости обмен товаров есть только обмен товаров, он уже не может быть обменом лишь продуктов потребления. Если иметь в виду закономерную тенденцию, то возмож­ность этого другого процесса исключена, поэтому стои­мость возможна уже не формально, но реально. Воз­можность стоимости до обмена необходимо заключает для общества в целом обмен товаров и, следовательно, действительность стоимости. Выражая эти обстоятель­ства исключительно в логических категориях, следует сказать, что формальная возможность допускает воз­можность и себя и другого; реальная возможность, бу­дучи самостоятельной по отношению к действительности, необходимо тождественна ей, допускает лишь возмож­ность себя и исключает возможность своего другого, своей противоположности. Поэтому реальная возмож­ность, превращаясь в реальную действительность, может превратиться лишь в себя, а не в другое. «Поэтому то, что реально возможно, не может уже быть другим, чем оно само; при таких-то условиях и обстоятельствах не может воспоследовать нечто другое»94.

Следовательно, реальная возможность и реальная действительность имеют своим тождественным содержанием реальную необходимость и различаются по форме. Реальная действительность стоимости есть много­образие отношений различных товаров. Реальная дей­ствительность не есть просто непосредственное, она есть непосредственное многообразие как отношение сущности (стоимости) к самой себе. Реальная действительность не есть переход в другое и не есть явление, ибо явление есть отношение различных вещей друг к другу, здесь же речь идет об отношении сущности к самой себе через ее явления. Стоимость теперь существует до обмена. В об­мене проявляется лишь стоимость. Обмен товаров при этом прежде всего предстает в многообразии отношений различных товаров друг к другу, в котором обнаружи­вается стоимость, потенциально существующая до об­мена. Но необходимость превращения стоимости из реальной возможности в реальную действительность еще не есть тождество формы и содержания. В самом деле, товары еще не имеют всеобщей формы стоимости, т. е. всеобщности формы, а не только всеобщности содержа­ния. Каждый товар выражается в бесчисленном ряде других товаров, отсутствует единая и единственная, всеобщая форма стоимости. Поэтому выражение стоимости отдельного товара есть, так оказать, его личное дело и в этом смысле случайно. Сказанное может быть обобще­но в категории относительной необходимости. Реальная необходимость представляет собой тождество реальной возможности и реальной действительности по содержа­нию, но она еще не существует в единстве с формой, адекватной необходимости, т. е. во всеобщей форме. В этом смысле реальная необходимость относительна, имеет форму ограниченной, относительной действитель­ности и есть, с такой точки зрения, случайное. Следо­вательно, реальная необходимость содержит в себе слу­чайность. Найти форму проявления стоимости есть слу­чайное, личное дело владельца данного товара, денеж­ная же форма есть дело не отдельного товара, а всего товарного мира. Значит, превращение стоимости из воз­можности в действительность три наличии денежной формы необходимо не только до содержанию, но и по форме. Здесь денежная форма берется не в аспекте фор­мы  п р о я в л е н и я  стоимости, речь идет, собственно, о стоимости в ее отношении к самой себе, форма про­явления имеется в виду лишь постольку, поскольку она есть проявление  с т о и м о с т и.

3) «А б с о л ю т н а я»  н е о б х о д и м о с т ь

Реальная действительность реально необходима и в то же время случайна: реальная действительность не может быть иной по содержанию и может быть иной по форме. Товар может реализовать свою стоимость в бес­конечно разнообразных товарах.

 «Абсолютная» необходимость не может быть иной ни по форме, ни по содержанию. С установлением господ­ства денежных отношений стоимость всякого товара пре­вращается 'в действительность в общей всем товарам форме денег и не иначе. Деньги есть «абсолютная» дей­ствительность стоимости, ибо в них всеобщность стои­мости получает всеобщее существование, бытие. Деньги рассматриваются здесь не как форма проявления стои­мости, а с точки зрения развития самой стоимости. Стоимость берется в данном случае в отношении к са­мой себе через ее непосредственно-всеобщую форму про­явления.

Термин «абсолютная» необходимость в марксистской логике обнаруживает свою ограниченность. Необходимое соотношение стоимости с самой собой в денежном ее вы­ражении есть абсолютное в том смысле, что стоимость с развитием денежной формы достигла предела, завер­шения и что более совершенного проявления стоимости не может быть. Денежная форма — апогей прогрессив­ного развития форм проявления стоимости. Однако наз­ванное соотношение не вечно, существует при опреде­ленных исторических условиях и вне их исчезает, теряет свою необходимость. Поэтому вернее было бы оказать, что имеется в виду  а б с о л ю т н о-относительная необ­ходимость. А реальную, относительную необходимость правильнее было бы называть  о т н о с и т е л ь н о-абсо­лютной. Ради краткости мы будем употреблять термин Гегеля «абсолютная» необходимость, «абсолютная» дей­ствительность и т. д.

Если деньги — «абсолютная» действительность стои­мости, то они есть единство действительности и возмож­ности. Но это уже не непосредственное единство фор­мальной возможности и формальной действительности. Оно также не первое отрицание этого непосредственного единства реальной возможности и реальной действительности. «Абсолютная» необходимость есть отрицание от­рицания непосредственного единства формальной воз­можности и формальной действительности. А значит, «абсолютная» действительность есть якобы возвращение к исходному пункту: деньги есть форма проявления, в которой необходимость и случайность одно и то же, но не непосредственно, а как отрицание отрицания. Рас­смотрим это подробнее. В самом деле, случайно то обстоятельство, что роль всеобщего эквивалента срастается с золотом или серебром. «...Золото и серебро по природе своей не деньги...»95. Поэтому действительность денег может быть иной, т. е. действительность определяется вместе с тем в качестве возможной. В простой форме проявления стоимости также действительность была единством себя и возможности, некоторой случайной действительностью: стоимость, например, товара А, абстрактно говоря, возможно было бы выразить не толь­ко в товаре В, Но в «абсолютной» действительности и возможность не абстрактная, не формальная, а «абсо­лютная». Это — возможность «абсолютной» действитель­ности, т. е. возможность денег, всеобщей действитель­ности стоимости, быть иными. Деньги могут не быть золотом и серебром, но как «абсолютная» возможность деньги вместе с тем есть золото и серебро. «...Золото и серебро по природе своей не деньги, но деньги по своей природе—золото и серебро»96. «...Форма денег есть лишь застывший на одном товаре отблеск отношений к нему всех остальных товаров»97. Стоимость в своей действительности есть общественное отношение всех товаров. Действительность стоимости и деньги тождест- венны друг другу. Поэтому в чисто логическом аспекте, с отмеченными выше поправками, верно следующее утверждение Гегеля: «Таким образом, форма в своей реализации пронизала собой все свои различия и сделала себя прозрачной и, как абсолютная необходимость, есть лишь это простое тождество бытия с самим собой в своем отрицании или в сущности. — Само различие между со­держанием и формой ... исчезло...»98.

Если реальная необходимость была отрицанием фор­мальной необходимости, то «абсолютная» необходимость есть отрицание реальной необходимости, т. е. отрицание отрицания. Это отрицание отрицания есть вместе с тем якобы возвращение к исходному пункту. Денежная фор­ма разрешения противоречия обмена есть отрицание раз­вернутой формы или непосредственно-всеобщая форма. «Возвращение» к исходному пункту заключается в том, что, подобно простой форме разрешения противоречий обмена, в денежной форме стоимость выражается в по­требительной стоимости  о д н о г о  товара (золота или серебра). Это уже не непосредственная форма и не все­общая, а непосредственно-всеобщая форма сущности. «Абсолютная» необходимость, следовательно, есть и бы­тие и сущность одновременно в одном и том же отноше­нии. Или «абсолютная» необходимость есть непосредственность, которая есть всеобщность, сущность. Различия внутри денег я стоимости и непосредственны, взаимно самостоятельны, и «абсолютно» тождественны, соотно­сительны.

Деньги — законченная форма разрешения противоре­чий товарного обмена. Субстанция стоимости в отвлече­нии от формы проявления стоимости выражает лишь свою отрицательную природу. Положительная природа субстанции стоимости полностью обнаруживается в день­гах. В деньгах субстанция стоимости дана непосред­ственно-всеобще. Труд, производящий золото, есть осо­бый труд, и вместе с тем непосредственно-всеобщий, ибо его продукты могут быть непосредственно обменены на продукты всякого другого труда. Всеобщностью этот труд обладает потому, что он заключает в себе «абсо­лютное» отрицание себя как этого особенного труда. Та­ким образом, положительная природа субстанции есть тождество в сущности, во всеобщности, бытия с самим - собой в «абсолютном» отрицании бытия.

 

85 См. К. М а р к с и Ф.Энгельс. Соч., т. 23, стр. 94—96.

86 К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 23, стр. 97.

87 Там же.

88 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т; 23, стр. 97.

89 К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 23, стр. 102.

90 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23. стр. 102.

91 Там же, стр. 94—95.

92 Гегель. Соч., т. V, стр. 654.

93 Гегель. Соч., т. V, стр. 656.

94 Гегель. Соч., т. V, стр. 663.

95 К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 23, стр. 99.

96 Там же.

97 Там же, стр. 100.

98 Гегель. Соч., т. V, стр. 666.